Южный Урал, № 1 - Константин Мурзиди

Мак подошёл к стойкам, чтобы рассмотреть след, оставленный на черной гари сектора шипами его левой ноги. — Да, здесь тоже всё правильно — четыре ступни от рейки. Значит всё дело в излишней напряжённости, в нервах. Надо забыть обо всём, итти на рейку как на тренировках, как бы играючи, и тогда всё будет хорошо».

Мак долго стоял, уронив голову на грудь, будучи не в силах начать разбег. Потом прошёлся несколько раз взад и вперёд по сектору и снова стал на старт.

«Если он не возьмёт высоты, если такая же участь постигнет Сучкова — победа всё равно останется за «Спартаком».

Всего на три очка шёл впереди «Спартак». Три дня состязались товарищи Мака, борясь в двадцати с лишним видах лёгкой атлетики за каждое очко для общей победы. А он, как азартный игрок, забыв интересы коллектива, с каждым своим «пропускаю» швырял на ветер полтысячи, шестьсот, семьсот и больше очков. И вот, когда пришло время брать вещь на этом проклятом аукционе, он растерянно шарит у себя по карманам, а его противник с злорадством ждёт того момента, когда всем станет ясно, что ему нечем платить. И толпа, окружившая их, тоже ждёт.

…Трибуны ждали, но они теперь не существовали для Мака, как и не существовало Сучкова. Перед ним была рейка, установленная на высоте 180 сантиметров, и её нужно было взять. Он знал, — этого ждут от него тренер, команда, победа которой зависела теперь только от него одного.

Мак поднял голову и побежал.

Он взвился высоко над рейкой, повис как бы на мгновение в воздухе и скользнул вниз.

Маку казалось, что он стоит на дне озарённой солнцем лощины и горный поток, прорвавший запруду, с грохотом бежит к его ногам, — то аплодировали трибуны.

— Ну, а сколько же прыгает он? — спросил Мак подошедшего Погасяна, кивнув в сторону Сучкова.

— О, сущий пустяк, — сказал рассмеявшись Вано, — его лучший результат 120 сантиметров.

Василий Кузнецов

СТИХИ

АПРЕЛЬ

Через сугробы,Как-то вдруг,Ворвался к нам Апрель.Он кистью нежною вокругНаносит акварель.Ещё броню уральских рекОн тронуть не посмел,Но поседелый,Серый снегСсутулился,Осел.Спасенья нет ему. Таков,Таков закон земли…И сотниГорных ручейковПо склонам потекли.Молчит,Нахмурившись, река,Молчит,Чего-то ждёт…Апрель силён,Его рукаВзломает синий лёд.Юннат на тополе в садуУж выстроил дворец.— Добро пожаловать!Я жду,Я жду, тебя, скворец!Ты наш уральский соловей,И вот уже вдвоёмСкворец с подругою своейВселились в новый дом.Через открытое окноПомолодевший садСтруит,Вливает, как виноВесенний аромат.

ТРИ АВТОБУСА

Серой пыли клубы вьютсяПо дороге столбовой.Три автобуса несутся —Красный, жёлтый, голубой.Три испытанных шофёраТри автобуса ведут.Три отряда пионеровВ лес из города везут.Из открытых окон песняРвётся в поле, на простор,И летит, плывёт над лесомВ синеву Уральских гор.Три автобуса свернулиКруто вправо, в бор густой.Пассажиры улыбнулись,Влево, вправо покачнулись,Сразу в песне перебой.Серый, маленький зайчонокСпал в зелёном лозняке,Вдруг вскочил и дал спросонок«Тягу» под гору, к реке.Щука — вот таких размеров —Вынырнула из реки:— Кто там, зайка?— Пионеры!..— Значит уши береги.А уж мне-то —Вброд и с лодки —Острогу вонзят в ребро.А потом — на сковородку.Надо зуб держать остро.Щука — в воду,Под корягу,Зайка — в кустик:— Не найдут!..Твёрдым шагомТри отрядаС песней к лагерю идут.— Здравствуй, лагерь!Шире двери!Двери шире открывай!Мы к тебе на три недели,Мы — на отдых —Принимай!Принаряжен,Вымыт лагерь —Дачи окнами блестят.Солнце, речка,Сосны, флаги —Всё приветствует ребят.

Три автобуса обратноВ город из лесу бегут.Только странно,Непонятно —Мчатся,Песен не поют.

В ДОБРЫЙ ЧАС!

Оля в школу собиралаБрата Митю,В первый класс.Умывала,

Одевала,Всё ли в ранцеПроверяла,А потом

ПоцеловалаИ сказала:— В добрый час!Может, я с тобой пойду,

Тебя в школу отведу?Он сказал сестре:— Не надо.Я и сам, один пойду.

Школа тут —За детским садом,Так ведь я её найду.Митя радостно и смело

И уверенно идёт.Поворот один налево,И направо поворот.Вот прошёл он

Два квартала…Вдруг, навстречу —Генерал.Поклонился генералу,

Улыбнулся генералИ сказал:— Отчего такой весёлый,А? Скажи,

Куда спешишь?— Я иду учиться в школуВ первый класс.— В первый класс? —— Превосходно!

В добрый час!Улыбнулся генерал,Шаг назад —Дорогу дал.

Мите даже стыдно стало.Может, этот генералСто немецких генераловОкружил

И в плен забрал.Может, онВ Литве ли, в Польше,В громе, дыме и в огне

Сотню раз,А может больше,Отличился на войне.Уцелел от пуль.

От мин, —Может, первый брал Берлин.И вот этот генералМне пройти дорогу дал.

Сам с собою рассуждая,Митя к школе подходил.— Школа! Вот она какая! —В ней учиться хватит сил? —

Митя сам себя спросил.— В этой школе — десять лет!Это много или нет?Десять лет… пожалуй, мало

Я серьёзно говорю.Доучусь до генерала,Там — увижу…Посмотрю.

НАШЕ ОЗЕРО

У нашего, у озераБерёзовый лесок,Кругом, кругом по бережкуСеребряный песок.И вот, когда над озеромПоднимется туман —Откроется зеркальное,Раскинется хрустальное, —Широкое, как поле,Глубокое, как море, —Да это настоящий океан!Хорошее, прелестноеВ безветренный денёк.Ещё оно чудеснее,Как дунет ветерок.А вот, когда с Урала вдругНагрянет ураган —Взломается зеркальное,И вспенится хрустальное, —Шумливое, как поле,Бурливое, как море, —Да это настоящий океан!Весь день играет озероВодою голубой.Бегут, о чём-то шепчутся,Журча, волна с волной.А тут, совсем поблизости,Шумит травой курган —Манит его зеркальное,Зовёт к себе, хрустальное, —Красивое, как поле,Игривое, как море, —Да это настоящий океан!

Лидия Преображенская

СТИХИ

ПАВЛУША-ГРАВЁР

У меня — карандаш,А у папы — резец.Мы оба рисуем —И я, и отец.    Лежит предо мною    Бумага, и вот    На ней я рисую    Большой самолёт.Резцом своим папаНа медной пластинеВзгляните, какуюРисует картину:    Высокие сосны,    За ними — озёра,    А дальше — родные    Уральские горы.В горах этих летомБродили мы с ним,Костёр разжигалиВот здесь, у сосны.    А там, где упали    Косматые тени    Я видел зайчонка,    Направо — оленя.Меня и оленяИ зайчика тоже,Мой папа, конечно,Всё вырезать может.    Сижу я — ни с места    Боюсь и дышать.    Когда же я буду    Вот так рисоватьНа медной пластинкеРезцом да иголкой,Как папа, умело,Уверенно, тонко?    Тогда я, ребята,    (Скажу по секрету)    Не только такую    Картину, как эта,А даже возьмуНарисую на сталиВождя дорогого…Чтоб ласково Сталин    Смотрел бы на наши    Уральские горы    И мне улыбался,    Павлуше-гравёру.

РЫБКА